2 декабря 1962 г. в Трапезном храме Троице-Сергиевой лавры Владыка Феодосий был хиротонисан во епископа Черниговского и Нежинского. С 1964 г. — епископ Полтавский и Кременчугский, с 1967 г.— Черновицкий и Буковинский, с 1972 г.— Смоленский и Вяземский.9 сентября 1978 г. возведен в сан архиепископа.В 1979 г. получил степень магистра богословия.26 декабря 1984 г. назначен Патриаршим экзархом в Средней Европе и архиепископом Берлинским и Среднеевропейским.29 июля 1986 г. переведен на Омскую кафедру с титулом Омский и Тюменский, с 1990 г. В начале декабря 1986 года владыка Феодосий приехал в Омск и возглавил епархию.23 февраля 1997 г. возведен в сан митрополита.

Точка отсчета

Архиерей с огромным опытом служения, но в условиях подневольной приниженности Церкви, когда нельзя было строить храмы, вообще вести диалог с обществом вне церковной ограды. Глава епархии не имел права провести православное богослужение без санкции уполномоченного по делам религий, и «добро» давалось считанные разы в год. Энергичный, деятельный владыка Феодосий в Полтаве спасался от вынужденного бездействия исследовательской работой и написал труд о церковных расколах в Украине с 1917 по 1941 год, ставший основой его докторской диссертации. Когда недавно она была поднята из архива Московской духовной академии и издана толстым томом, ученые, и не только богословы, но и политологи, обнаружили в этой работе ключ к современным проблемам православия в Украине. А в Смоленске владыка Феодосий отстоял право принимать в соборе знаменитых гостей города и самому проводить экскурсии. Во время работы в Берлине представители советской власти осудили архиерея за излишнюю активность — ему удалось открыть храм, в который потянулись соотечественники из военных. Это казалось немыслимым. И только на омской кафедре митрополит Феодосий смог начать дело, к которому все предыдущие годы были только подготовкой.
- Всё приходилось начинать сначала: ведь люди забыли дорогу к храму, — говорит митрополит Феодосий. — Когда я впервые приехал в Омск в 1986-м, еще на пути к архиерейскому дому в машине увидел Свято-Никольский казачий собор и восхитился: «Какой красивый кафедральный собор, в самом центре города!» А мне говорят: «Владыко, это сейчас не кафедральный собор, а Органный зал филармонии». Вскоре я убедился, что атеистическая война в Омской области велась воистину безжалостно. Даже по сравнению с Тюменской, где сохранилось 94 храма. Хоть и без крестов, приспособленных под другие нужды, но остались. А здесь храмы взрывали, разбирали, пытались стереть с лица даже память о том, что были эти святыни. В областном центре до революции было 50 церквей (при том что Омск был в десять раз меньше), а я застал две действующие. Подумал: «Какой бездуховный город».

Первым начинанием нового архипастыря стал созыв межконфессиональной конференции. В небольшой домик у Крестовоздвиженского собора пригласили и журналистов. Рылись в справочниках: как обращаться к владыке? С тех пор он провел 24 такие конференции, и проходить они стали в переполненном Концертном зале. А в 1987-м саму возможность такой встречи религиозных деятелей обсуждали в высоких кабинетах обкома КПСС.

Первое паломничество по Иртышу в том же году вызвало панику среди секретарей райкомов, через чьи города или поселки пролегал маршрут, в обкоме даже проводили совещание, разъясняя, как реагировать на приезд паломников — встречать ли, не встречать, приветствовать или не замечать. Тогдашний начальник областного управления культуры Нина Михайловна Генова получила нагоняй по партийной линии за участие светских хоров в концертах духовной музыки. В новинку были встречи с детьми. На первой, что случилась в Рождественские дни, владыка обратился к ребятам со словами: «Считайте, что я Дед Мороз».

Но уже начинались перемены. Праздник 1000-летия Крещения Руси стал символическим в освобождении православия от гнета атеизма. И Омску повезло, что в это время у кормила духовной власти оказался умудренный опытом, просвещенный и разносторонний деятель — архиепископ Омский и Тюменский Феодосий. Две огромные области составляли тогда одну епархию.

Дело памяти

Ачаирский Крестовый монастырь называют омским чудом. А 20 лет назад никто не мог представить ни масштаб, ни истинное значение этого начинания владыки. Только что был поставлен памятник жертвам репрессий. Везде так делали, и у нас тоже. Светским людям казалось, что долг памяти отдан. А владыка Феодосий задумывает грандиозный проект монастыря на территории бывшей колонии № 8 сталинского ГУЛАГа, в 50 километрах от Омска, чтобы эта обитель стала крупнейшим в Сибири местом молитвенного поминания мучеников безбожной власти.
Как всё начиналось? Он попросил у директора зверосовхоза Речной Виталия Дмитриевича Мещерякова два квадратных метра земли для установки Поклонного креста. А у директора отец был узником этой колонии, и он выделил не 2 метра, а 38 гектаров под монастырь. Кстати, первый храм был освящен во имя Димитрия Солунского — небесного покровителя репрессированного Дмитрия Мещерякова. Но это было чуть позже.

Поклонный крест освятили в День жертв политических репрессий 30 октября 1992 года. Было много молодежи. На автобусе привезли школьников-экскурсантов из Польши. Погода не радовала: ветер, сплошные тучи на небе. И вдруг, во время панихиды, когда запели: «Упокой, Господи, души усопших раб твоих», сквозь тьму пробился солнечный луч и озарил крест сиянием. Все восприняли это как благословение с неба на благое дело. Не замедлило и следующее знамение: открылся источник с целебной минеральной водой. Температура воды, поднятой с глубины 1168 метров, и летом, и зимой — 38 градусов.

Игуменья Ачаирского монастыря матушка Вера вспоминала о закладке монастыря так:

- Владыка плачет и с отцом Александром шагами вымеряет место для храма. А мне говорит: «Вы, матушка, крестиком кладите сухие веточки там, где мы останавливаемся, чтобы получилась форма креста».

Проект храма трудно было согласовать. Первый ответ из облархитектуры был такой: считаем, что для поселка Речной церковь слишком велика по масштабу. А сегодня здесь семь храмов и самая высокая в Сибири звонница, откуда музыка колоколов плывет по Иртышу и слышна даже в заречных деревнях.

На каждом шагу — призыв к памяти. Есть здесь и символический путь на Голгофу, есть тропа Серафима Саровского и келья преподобного старца, подобная той, в которой он совершал свой монашеский подвиг.

Как-то владыка Феодосий рассказал о том, откуда он черпал вдохновение, создавая монастырь. На него когда-то произвел большое впечатление воплощенный замысел митрополита Виленского Иосифа Семашко, который построил монастырь с учетом библейской топонимики. В нем отмечены места земной жизни Христа. Тот монастырь — в Вильнюсе, на небольшой городской территории. Митрополит Феодосий развил эту идею и сделал это с размахом.

Он никогда не говорил об этом, но мы понимали, что Ачаирский монастырь он воспринимал как главное дело своей жизни, как возрождение монашеского подвига там, где о нем не ведали целые поколения. Ачаирский женский монастырь ограждает от бед наш город с юга, Большекулачинский мужской — с севера. Как и кресты, поставленные на всех дорогах, ведущих в Омск. Владыка даже с неба, пролетев над городом на военном самолете, окропил Омск святой водой, желая укрепить духовную защиту омичей от бед и несчастий. И Богохраним наш град, минуют его природные катаклизмы.

Симфония власти

Все приезжавшие когда-либо в Омск церковные иерархи поражались воплощенной у нас симфонии светской и духовной власти. Это древний идеал православия: единство и соработничество во имя процветания края. Гости не раз отмечали: увы, не везде так, часто бывает непонимание и даже противостояние.
А в Омской области губернатор Л. К. Полежаев первым оценил идею создания Ачаирского монастыря, сразу поддержал. И общим детищем стал Успенский кафедральный собор. Деятельной помощью главы области строились храмы в райцентрах и селах. Общими усилиями духовной и светской власти из робкого разового спонсорства развилось благотворительное движение, и целый ряд известных омских предпринимателей стали храмостроителями и попечителями приходов, по-старинному - ктиторами.

Говорят, у нас возвращение патриотизма чувствуется явственнее, чем во многих уголках России.

Сила духа заразительна

Когда в 1998 году впервые на Омской земле состоялся акт канонизации священномучеников омских, первым из которых стал святитель Сильвестр, владыка Феодосий сказал: «Веруем, Господь благословит, и в свое время будут обретены мощи угодника». В 2005 году это событие всеправославного значения произошло на раскопках разрушенного при безбожной власти Успенского собора как зримое омское чудо. Сбылась мечта владыки: Омская область имеет сегодня своих святых молитвенников перед Господом. И в восставшем из пепла красивейшем из омских храмов под золоченой сенью находится рака с мощами святителя Сильвестра. Полнится новыми примерами тетрадь с записями об исцелениях и помощи в нуждах, последовавших после молитвенных обращений к святому.

Все эти годы митрополит Феодосий начинал день, благословляясь на труды у мощей. Издан сборник статей и материалов о святом, есть в Омске теперь улица Сильвестровская, и умножается число храмов его имени. А еще Сильвестровские чтения. Широкое почитание святителя, замученного чекистами в 1920-м, стало явью.

Владыка Сильвестр был просвещенным архиереем, миссионером, приехавшим в Омск с Украины. Последним до окончательной победы большевизма в Сибири. А митрополит Феодосий — первый в посткоммунистическую эпоху, с теми же украинскими корнями, с той же миссионерской задачей. Духовное родство очевидно, как и принцип, о котором часто говорил в своих проповедях владыка Сильвестр: начать с себя.

В наше время мы видим продолжение этой традиции на примере митрополита Феодосия. Если он звал людей поднять дело, которое казалось непосильным, то сам брался за ношу первым. С 1998 года ежегодно, даже в 37-градусный мороз 2001 года, он возглавлял Крестные ходы от Никольского собора ко кресту на месте взорванного храма. Люди шли за своим архипастырем с молебным пением и зажженными свечами в руках. Тому, что люди благополучно дошли туда и обратно, не простудились, не обморозились, не сорвали в стужу голоса, материалистического объяснения нет. Был заразительный пример силы духа.

Успенский собор был возрожден по инициативе губернатора Леонида Константиновича Полежаева на средства благотворителей, в числе которых были НПО «Мостовик», другие крупные предприятия и более 20 тысяч омичей. На этой стройке у митрополита Феодосия была особая, духовная миссия. Два года каждый день он проводил вечерние службы на стройплощадке. Ни проливной дождь, ни жара, ни лютые морозы ни разу не прервали молитвы. И ни разу омский архиерей не остался в одиночестве, не меньше сотни горожан приходили на службу в любое ненастье.

Приехавший на освящение храма тогдашний управляющий делами Московской Патриархии митрополит Климент сказал: «Мы все были поражены, узнав о ваших ежедневных молебнах». Иерарх ошибся. Владыка Феодосий служил не краткие молебны — полные вечерни и всенощные с обязательным елеопомазанием. Порой казалось, что рука архиерея выронит кисть от холода, от усталости. Но горячая вера помогала вершить этот подвиг. Строители говорили, что и им поднимали дух эти молитвы. Ни одного несчастного случая на стройке, уникальный храм построили в казавшийся сначала нереальный срок — за два года.

Неутомимый архипастырь

В миру таких людей называют харизматическими личностями. Проповеди владыки Феодосия образны и сдобрены ароматом слов, которые в советских словарях имели сопроводительное уточнение «устаревшее», но сохранили глубину и величие.

В ежедневных утренних обращениях к пастве с экрана ГТРК «Омск» он украшал свою мысль пословицей, поговоркой, апокрифической историей, которых знает множество. Не поучение: слово от сердца — к сердцу. Делалось это без подготовки, сразу в телекамеру.

Притяжение интеллигенции и простых людей равновелики. Образованных людей поражали знание классической музыки и литературы, и владение четырьмя языками, и раритетные издания в доме. А еще больше — стиль, что в советское время назвали старорежимным, а в наши дни он кажется таким благородно-русским в выходцах из эмигрантской среды: «благоволите», «имею честь», «зная ваше благорасположение»…

Владыка Феодосий вырос в Западной Украине, несоветской до 1939 года, в семье священника, где почитали императора Николая II, а детей воспитывали на стихах Пушкина, рассказах Чехова, героических образах из русской истории. Словом, на темы культуры интеллигенция могла беседовать с пастырем на равных, а в духовных вопросах «плавала» совершенно. И обнаружив это свое невежество, захотела заполнить пробелы. Ох, как это было вначале непросто открыто перекреститься, выказав себя православным. «Всё понимаю, уверовал в Бога, а рука при народе не поднимается», — признался как-то один из ученых, доктор наук. И немудрено: сколько ехидства было в прессе в 1990-е против тех, кто встал хотя бы на первую ступень духовной лествицы.

А владыка Феодосий повторял: «Надо возрастать в вере». И многих вел за собой: военных и медиков, профессоров и журналистов. Простой народ легче принимал веру — не мудрствованием, а сердцем. Он всех допустил к себе близко, может быть, даже рискуя авторитетом высокого сана иерарха. К нему шли с болью и печалью, за поддержкой, не ведая, что не везде в российских епархиях так просто попасть к митрополиту за утешением и советом.

У тех, кто был рядом с владыкой Феодосием многие годы, есть множество примеров его прозорливости. Нужно было просто слушать и услышать, сделать по его слову — и всё наладится, будет хорошо.

У Омска есть своя чудотворная

Когда в Омск прибыла Почаевская икона Богородицы, митрополит Феодосий встретил ее на вокзале коленопреклоненно, со слезами на глазах. В войну 15-летним подростком он отправился на курсы псаломщиков — в Почаевскую лавру пешком за 200 километров.
Обеспокоенная этим решением подростка мать говорила отцу: «Как же так? Разве можно отпустить сына в путь по оккупированной немцами земле?» А отец-священник отвечал: «Ну не на танцы же идет!» Уже с детства было видно, что младшего сына Игоря ждет особенная судьба, он был неутомим и горяч в вере.

Новая встреча с Почаевским образом была необыкновенной. К чудотворной стоял в очереди весь Омск, а владыка Феодосий захотел, чтобы икона побывала и в сельских храмах.

- Раньше мы чудотворную икону по приходам не возили, — сказал иеродиакон Почаевской лавры Филарет. — Здесь же объехали всю епархию, и то, как народ в отдаленных приходах встречал Пречистую, не забудем никогда. Это владыка Феодосий нас подвиг. Поражает его кипучая энергия. То, что мы видели у вас в епархии, — это действительно настоящее возрождение. Поверьте, со стороны заметнее.

Омичи не раз видели такие духовные подъемы своего архипастыря. Служба ночи напролет в Рождество и Пасху. Когда в три утра все уставшими отправляются спать после праздничной литургии, его путь — к заключенным, потом к курсантам Танкового института, затем — опять в кафедральный собор.

Почти трое суток митрополит не спал в паломничестве по епархии с мощами преподобномучениц Елисаветы и Варвары. По дороге из Колосовки ночью буксовал автобус, его вытаскивали трактором. А ждали владыку со святыней в Тюкалинске и уже под утро, простояв немало часов, жители деревни Малиновки. Ярким пламенем может разгореться огонь веры от одной-единственной свечи.

За годы архипастырства митрополита Феодосия прославлены четверо омских святых, обретены мощи священномученика архиепископа Сильвестра Омского, золотом куполов сияют поражающие гостей города Ачаирский монастырь и Успенский кафедральный собор. В 1986 году было в Омской области 6 приходов, сейчас — 187, которые окормляет 151 священнослужитель. Не было ни одного монастыря — ныне шесть. Родилась и прославилась иконописная мастерская под руководством Геннадия Адаева. Вершина омской иконописи — икона Богородицы «Ачаирская» в 2011-м причислена к списку общероссийских чудо­творных. 15 августа в Успенском соборе торжественно отметили праздник в честь этого образа. Владыке Феодосию довелось служить в Сибири в особое время, отмеченное общественными и экономическими потрясениями, но и величием пост­атеистического духовного возрождения. Время это называют Вторым Крещением Руси. В эпоху смены умонастроений, возвращения веры и традиций особое значение имеет личность пастыря.

«Я породнился с Сибирью»

Сибирь стала его второй родиной, потому что здесь сбылись многие мечты. Потому что суровости нашего края так подошел целеустремленный и сильный характер деятельного владыки. Он стал сибиряком до мелочей, даже его хобби — рыбалка, закаливающие купания, русская баня, грибы — прекрасно соединилось с привычными для сибиряков. Кстати, грибные места он сегодня знает лучше очень многих коренных омичей.
А сам митрополит так отвечает на вопрос о том, почувствовал ли он себя сибиряком за 25 лет служения на омской земле:

- Признаюсь, что ехал сюда с уверением покойного митрополита Сергия, в то время управляющего делами Патриархии, который сказал: «Владыка, побудете там три года и вернетесь в Смоленск». И была у меня несколько раз возможность претендовать на архиерейскую кафедру в Украине, но я не стал этого делать. Север требует большого труда и от земледельца, и от пастыря. И поскольку открывать приходы и строить монастыри — это благодатное начинание, и что-то получалось — куда же мне было стремиться? А суровость климата — только к крепости духовной. Так что с Сибирью я породнился. Прикипело сердце. И если это «лебединая песня», то пусть она будет в одном месте кончена. Так Бог благословил. И эти 25 лет прошли как один день.

Он был рукоположен во священника в апреле 1945, и юбилеи отмечал вместе с Победой. На покой ушел в 84 года, прослужив 65 лет. Решением Священного Синода от 27 июля 2011 г. (журнал № 66) почислен на покой на основании поданного прошения.Сейчас митрополит Феодосий пишет продолжение своего труда о церковной истории Украины. А мы надеемся, что и омские мемуары выйдут из-под его пера.

Светлана Васильева

ОМСКАЯ ТРИБУНА

                                                                       Прес-служба Тарской Епархии